1801-1805 Негласный комитет
Министерство иностранных дел
1807-1812
1812-1815
1815-1823
1815-1823
Конституция Королевства Польского была подписана Александром 27 ноября 1815 года. До этого княжеством управлял Временный верховный совет, учрежденный 1 марта 1813 г., после вступления туда русских войск. В состав его вошли Н.Н. Новосильцев, польские государственные деятели Вавжецкий и князь Любецкий. Председателем (президентом) был назначен В.С. Ланский, до этого восемь лет занимавший пост гродненского гражданского губернатора.
Однако Временный совет был не единственной властью в стране - в конце 1814 года главнокомандующим польской армией был назначен великий князь Константин. При этом фактически он выполнял функции наместника. В Варшаве же располагался штаб первой русской армии.
В последние дня заседаний Венского конгресса 22 мая 1815 г. были подписаны "Основы конституции Царства Польского". В документе подчеркивалось, что Польша связана с Россией через особу монарха и в силу своей конституции, которая должна основываться на принципах, провозглашенных конституцией 3 мая.
Почти одновременно вышел указ, по которому Временный верховый совет был преобразован во Временное правительство. А. Чарторыский занял в нем пост вице-президента. Были созданы министерства, предпринимались попытки упорядочить финансы. Но в ведении правительства не входила организация войска - эта функция была передана Военному комитету, возглавлявшемуся великим князем Констатином. Этот комитет не подчинялся правительству и был формально равноправным с ним, что стало источником постоянных конфликтов польской администрации с Константином.
История создания конституции подробно описана в книге Аскенази. Там говорится, что для ее разработки не было создано официального органа, ее проект, а точнее проекты стали плодом частной инициативы. Когда 1 ноября 1815 г. Александр прибыл в Варшаву (целью его поездки было провозглашение конституции и назначение лиц на основные административные посты), ему был подан один из таких проектов, "наиболее обширны и достаточно разработанный - проекты Александра Линовского и Людвика Плятера, составленный при участии кн. А.А. Чарторыского и других выдающихся политических деятелей". Но, по словам Аскенази, "этот проект был ошибочен уже по своим чудовищным размерам...". "В чисто конституциональном смысле он старательно оберегал права Царства Польского, но был непрактичен, не считался с обстоятельствами, и ни в коем случае не мог получить одобрения Александра, к тому же пропитанный нежелательным сословным, даже олигархическим духом, он не отвечал современным требованиям и был не слишком благосклонно настроен к тем прогрессивным общественно-правовым учреждениям Княжества Варшавского, которые были заимствованы из Франции и с которыми польское общество уже сжилось. Проект этот вызвал критические замечания со стороны Чарторыского, Шанявского и Игнация Соболевского - его разбирали на совещ9аниях у Станислава Потоцкого - и, в конце концов, он подвергся коренной переработке, или точнее был отклонен и заменен новым, сжатым проектом.., который и был представлен Александру".
Император снабдил этот проект своими подробными замечаниями, которые все носили ограничительный характер, т.е. урезали права национального сейма и расширяли права монарха. Свои соображения по поводу конституции высказал также Н.Н. Новосильцев. Разработка окончательного варианта конституции, с учетом пожеланий Александра, была поручена Игнацию Соболевскому (назначенному министром-статс-секретарем). 27 ноября 1815 г. конституция была подписана в окончательной редакции, а опубликована 24 декабря, уже после отъезда императора.
Несмотря на множество недостатков, конституция получила высокую оценку в литературе, как наиболее демократичная во всей Европе. Однако неоднократно отмечалось также и значительное ограничение прав сейма наряду с обширными полномочиями, полученными монархом как в области исполнительной власти, так и в области законодательной и судебной, что стало причиной многочисленных последующих нарушений и злоупотреблений, а затем фактической отмены конституции.
Во время своего пребывания в Варшаве Александр сделал также назначения на важнейшие административные посты. Наместники неожиданно, вопреки всеобщим ожиданиям, стал престарелый Зайончек, сподвижник Костюшко, прославленный наполеоновский генерал, один из вождей легионов, известный, впрочем, также своими интригами против князя Понятовского. Несмотря на прежние свои заслуги, в качестве наместника он не смог проявить ни достаточной энергии, ни твердости, что сделало его игрушкой в руках Константина.
Назначение Зайончека состоялось в основном благодаря поддержке великого князя и влиянию Браницких. А первоначально на этот пост прочили Адама Чарторыского, да и сам он вероятно на это рассчитывал. Но Александр сильно опасался роста его влияния. Также император не мог не учитывать того впечатления, которое произвело бы назначение наместником Королевства Польского человека, принадлежавшего к роду, который некогда сам возвел на престол своего короля (ведь еще отец Чарторыского, князь Адам Казимеж считался кандидатом в короли, но уступил корону своему двоюродному брату). Возможно, Александр подозревал своего друга в тайных мечтах о польской короне.
Князь Адам был назначен сенатором Королевства (кроме того, он продолжал считаться членом русского Сената), а также участвовал в заседаниях Административного совета на положении "лица, особо приглашенного монархом". Кроме него на таких же правах присутствовал на Совете Новосильцев.
Чарторыский в 1816 г. попросился в отпуск и покинул Варшаву, удалился от дел и участия в политической жизни Королевства не принимал вплоть до смерти Александра. 25 сентября 1817 г. он женился на княжне Анне Сапеге, а вскоре после этого уехал за границу лечиться, т.к. был ранен во время поединка с графом Пацем, с которым дрался из-за своей будущей жены. Поединок этот "не доставил супругам симпатий польского общества, т.к. они целиком были на стороне наполеоновского офицера", и кроме того "в основе этого брака не лежало романтического чувства". Взаимное расположение появилось позднее.
В 1816-17 годах князь Адам еще пробовал обращаться к царю, протестуя против решений великого князя Константина и наместника, противоречащих основным положениям конституции. Он писал Александру: "Позвольте мне, Государь, еще раз доложить Вам, что крайне спешно и необходимо во-первых точно определить границы власти Е.и.Высочества..; во-вторых сделать распоряжения, которые указали бы наместнику его обязанности и, в-третьих, дать пример самого тщательного уважения к законам и учреждениям..."
Много внимания в это время Чарторыский посвящал вопросам просвещения. Особую заботу он проявлял о своем Виленском округе, а также интересовался проектами основания под Варшавой сельскохозяйственной школы.
В польском обществе никогда не существовало единого мнения о том, на чью помощь нужно рассчитывать в деле борьбы за восстановление независимости. Князь Адам Чарторыский являлся представителем той группировки в польских правящих кругах, которая ориентировалась на Россию и надеялась, что русский император вернут Польше утраченную свободу. Позиция эта в разное время пользовалась неодинаковой популярностью, число ее сторонников росло всякий раз, когда снова рушились планы, связанные с Францией. Истоки же этого течения можно найти еще в период существования Речи Посполитой, когда также была партия, стремившаяся опереться на Россию для успешного проведения реформ. Однако, к началу XIX в. это была уже никакая не партия, а именно позиция, и ее на стоить ставить в прямую зависимость от того, в какой части Польши расположены земельные владения человека. Скорее ее могло определять наличие возможности влиять на политику того или иного правительства. Примером тому является М.К. Огинский, которому, прежде чем связать свои надежды с Александром, пришлось разочароваться в политике Франции.
Волею обстоятельств Адам Чарторыский получил возможность участвовать в русском управлении, однако не особенно активно ее использовали - не стремился к продвижению по службе, в отличие, например, от своего современника и соотечественника Северина Потоцкого, который из патриота, участника Четырехлетнего сейма превратился в заурядного русского вельможу. Лишь появление возможности повлиять на дальнейшую судьбу Польши заставляет Чарторыского взяться за дело со всей энергией. Появилась же она с ростом напряженности в отношениях между Россией и Францией. Когда в самом конце царствования Павла I и в первые годы царствования Александра I между этими двумя странами произошло некоторое сближение, полякам не на что было рассчитывать. Охлаждение между ними позволило вновь возродиться надеждам, связанным с Бонапартом, но его вероломная политика по отношению к легионам принесла новые разочарования и заставила искать иных покровителей, в первую очередь в лице России. Прорусская ориентация на некоторое время становится весьма популярной.
А. Чарторыский был автором множества проектов, которые в целом сводились к одному - с помощью русского царя возродить польское государство в союзе с Россией, хотя первоначально он предполагал даже переустройство всей современной ему Европы. Позже планы его стали более умеренными и реалистичными. Первое, что предполагалось в этих проектах, - это разгром Наполеона - непременное условие осуществления всего остального: одержав победу над Францией, Александр в качестве победителя мог бы диктовать свои условия всей Европе.
И вот, после неудачной Московской кампании французского императора и окончательно поражения, которое коалиция нанесла наполеону, Чарторыскому, и не только ему, начало казаться, что мечты сбываются. Конституция, дарованная Королевству Польскому, гарантирующая его автономию на правах личной унии с Россией, была пределом мечтаний многих умеренных польских деятелей. Однако надежды их все же так и не осуществились, так как не было удовлетворено важнейшее условие - возвращение восьми западных губерний. Они так и не были включены в состав Королевства, хотя надежды на то, что это все же произойдет, не угасали долгое время.
Это было первым разочарованием, вскоре последовали и другие. Во-первых, был утвержден тот вариант конституции, в котором права монарха расширялись за счет прав сейма. Затем последовала речь Александра, в которой говорилось о том, что после распространения конституционного устройства на всю империю, Царство Польское вскоре войдет в нее на правах рядовой провинции (и тем самым якобы решалась проблема западных губерний). Был и другие причины для подобных опасений.
Затем начались прямые нарушения конституции и тех ограниченных прав, которые она давала. Военный совет во главе с великим князем Константином противостоял Административному совету, права первого небыли четко ограничены, что позволяло ему вмешиваться во все стороны управления. В обход закона в Административном совете была учреждена должность императорского комиссара. После второго сейма игнорирование конституции становилось все более беззастенчивым.
этому добавлялись еще и личные обиды Чарторыского. Он был, или, по крайней мере, считал себя в праве встать во главе администрации Королевства. Но этого не случилось - наместником был назначен Зайончек, уважаемый, но слишком старый, чтобы активно вмешиваться в политическую борьбу.
Чарторыский долгие годы рассматривал восстановление польского государства в личной унии с Россией как единственно возможный способ решения польского вопроса, но то, как его планы были осуществлены на практике, никак не могло его удовлетворить. Эта неудовлетворенность и стала причиной того, что он со временем стал во главе восстания, хотя прежде оно было для него чем-то немыслимым.
К вышеперечисленным причинам можно прибавить и еще одну: князь не хотел уходить от активной политической деятельности, остаться в стороне, не мог позволить забыть о себе. Поэтому, чтобы сохранить популярность, ему приходилось поступать, часто вопреки своей воле, стремясь соответствовать требованиям, предъявляемым обществам, а польское общество желало полной независимости.